Так, 1 мая 1913 года на страницах The New York Times появилось сообщение под громким заголовком «Аристократ обвиняется в убийстве: барон Биспинг, богатый землевладелец, подозревается в смерти принца Любецкого».

Речь шла о представителях самых знатных родов, связанных кровными узами с Радзивиллами, Замойскими и даже с Бурбонами…

Кровные узы

Князь Владислав Друцкий-Любецкий родился в 1864 году. Внук бывшего министра финансов Королевства Польского Францишка-Ксаверия Друцкого-Любецкого. Учился в Дерпте. Женился на Марии Замойской, от которой у него было четверо детей: дочери Мария, Янина, Тереза и сын Ян.

В 1907 году президент Гродно. Основатель и первый председатель Товарищества автомобилистов Королевства Польского. У князя был большой красный автомобиль, но так как он плохо видел, ездил с шофером-полешуком, которого называл на французский манер Полем. Этот Поль обычно сидел рядом с хозяином, когда тот вел автомобиль, чтобы в случае преграды ухватиться за руль и объехать ее.

Барон Иван (Ян) Иосифович Биспинг владел имением Массоляны под Гродно, был одним из управляющих делами Северо-Западного товарищества винокурения. С Друцким-Любецким их связывали не только личные, но и родственные связи. Первая жена Ивана была двоюродной сестрой жены Владислава. После смерти первой супруги Биспинг женился на вдове князя Радзивилла, от которой у него было 12 детей.

Что случилось в лесу

Апрель, 1913 год. Друцкий-Любецкий приезжает в свое имение Тересин, что в 50 верстах от Варшавы. Его он купил еще в 1900 году. Туда же 7 апреля по приглашению князя приезжает его родственник Биспинг.

На следующий день хозяин предлагает подвезти гостя до станции на экипаже. По дороге, по словам Биспинга, они встретили двух мужиков, которые шли в поместье князя поговорить с ним. Князь сошел с экипажа, чтобы узнать, в чем дело. Барон решил не ждать, сказал, что боится опоздать на поезд в Варшаву, и пошел на станцию пешком. Но все же опоздал и пошел на другую станцию Блону, откуда уехал в Варшаву, а оттуда — в свое имение Массоляны в Гродно. Уже там получил телеграмму о смерти Друцкого, немедленно прибыл в Варшаву и дал показания в полиции. После этого его взяли под стражу. Так Биспинг стал главным и единственным подозреваемым, а позже обвиняемым.

Арест Биспинга был настоящей сенсацией. Ведь через свою вторую жену княжну Радзивилл он был связан родственными узами с самыми влиятельными европейскими династиями.

Тело князя, лежащего на земле с простреленной головой, и экипаж с лошадьми нашли слуги вечером в лесу в 30-ти шагах от дороги.

Первым на место преступления прибыл полковник Бабич, начальник земской стражи, затем — полиция из Варшавы. При вскрытии трупа присутствовал сам варшавский губернатор барон Корф. Выяснили, что жертве нанесли несколько ударов и дважды выстрелили из револьвера малого калибра в область поясницы и в голову, от которого князь и скончался. На перчатках погибшего нашли несколько волос, вероятно, вырванных с головы убийцы.

Следствие длилось больше года

Первое судебное заседание состоялось 18 мая 1914 года в Варшаве. Разбирательство длилось 25 дней. Все газеты ежедневно публиковали отчеты из зала суда. Было допрошено более 150 свидетелей, проведено множество экспертиз в различных областях.

Биспинга защищали три адвоката, в том числе Тадеуш Врублевский. Барона обвиняли по трем статьям: лишение жизни князя Друцкого-Любецкого путем произведения двух выстрелов в поясницу и голову, подделка векселей с целью получения противозаконной выгоды, а также попытка лишения жизни князя путем подсыпания в чай стрихнина. Прокурор считал, что убийство было спланировано, мотив — деньги.

Биспинг оправдывался, что у него вообще в этой поездке не было с собой пистолета, что подтверждал его дворецкий. Но один из свидетелей якобы видел его в лесу с пистолетом. Военные эксперты доказали, что пули с высокой вероятностью выпущены именно из его маузера. Были другие свидетели, которые видели подозреваемого идущим по железной дороге в предполагаемое время убийства. Расходились мнения и в том, кому принадлежали найденные на перчатке убитого волосы. Профессор медицины Таранухин утверждал, что они однозначно Биспинга, Косоротов называл подобную однозначность абсурдом.

По поводу семи вексельных обязательств за подписью князя Друцкого-Любецкого на русском языке, которые были найдены при обыске в варшавской квартире обвиняемого, Биспинг пояснил: последние три года князь занимал у него деньги для оплаты долгов, которые наделал его бывший управляющий Коццель и о которых он узнал только после его смерти. Свидетели же на суде утверждали, что Коццель был исключительно честным человеком и никаких долгов для хозяина сделать не мог. Следствие предполагало, что Биспинг подделал эти векселя, чтобы после смерти князя получить по ним деньги, которые полагались тому за отчуждение его земель для строительства Гродненской крепости. Однако почерки на разных векселях отличались. Биспинг объяснял это тем, что некоторые бумаги князь подписывал тогда, когда у него разыгрывался артрит, и он с трудом водил ручкой. Свидетели также высказывали противоречивые мнения по поводу наличия долгов у князя. Князь был намного богаче Биспинга.

Жена погибшего и управляющий имением Друцкого-Любецкого рассказывали, что однажды, когда Биспинг был в гостях, во время чаепития князь сказал, что чай у него горчит, и попросил отправить чай из чашки и чайника на экспертизу в Варшаву. Оказалось, в чашке князя был стрихнин, которым обычно травили мышей и крыс. Поскольку князь выпил всего глоток, то отделался небольшим недомоганием. Через некоторое время ситуация повторилась, и снова в гостях был Биспинг.

«К людям относился сдержанно, отчасти высокомерно…»

Один из свидетелей, лакей князя Константин Зданович, характеризовал покойного князя и Биспинга так: «…Друцкий-Любецкий был человеком очень добрым, горячим и могущим вспылить, но долго зла не помнил. Образ жизни князь вел самый умеренный, водки и вина не пил, как и не играл и, насколько мне известно, за женщинами не ухаживал. При добродушном характере и благосклонном отношении ко всем людям, я не думаю, что у князя были какие-либо враги из прислуги. Я перешел к князю от Ивана Биспинга, где был лакеем два года. Биспинг хотя тоже мог раздражаться и горячиться, но отличался задумчивостью, был большею частью в грустном настроении и к людям относился сдержанно, отчасти высокомерно. Отношения между покойным князем и Биспингом отличались большею приязнью. Князь не любил открытой общественной жизни и больше интересовался хозяйством, лесами и финансовыми делами».

Другой свидетель назвал Биспинга угрюмым, неразговорчивым и необыкновенно религиозным.

Самые высокопоставленные особы лестно высказывались о личности Биспинга. Выступая перед судом, сам Биспинг, присягая на могиле родителей и своей первой супруги, поклялся в своей невиновности.

Месть, заговор или Талмуд?

Это загадочное убийство мог расследовать знаменитый писатель Артур Конан-Дойль. К нему с такой просьбой обращались родственники покойного князя. Но он отказался.

Существовали еще несколько версий того, как произошло преступление. По одной из них, убийство из мести совершил бывший егерь Гралль. Князь уволил его за пьянство и нежелание работать, также ходили слухи о любовной связи князя с женой егеря. Кстати, во время отравления в доме князя работал сын егеря.

Во время следствия прокурор получил письмо из Петербурга от сестры некого Стрельбицкого. Якобы ее брат признался, что это он убил князя по приговору руководства социалистической партии. Прокуратура связалась с Петербургом и попросила провести проверку, но результаты ее неизвестны.

Расследовать убийство приглашали даже медиума. Он вызвал дух убитого князя, который утверждал, что пал жертвой заговора: его убили евреи, которые хотели получить хранившийся в его библиотеке редкий экземпляр Талмуда.

Судьба барона

13 июня 1914 года суд признал Биспинга виновным по двум статьям, с лишением всех прав и привилегий, с конфискацией имущества и дал четыре года арестантских рот. Но уже через неделю барона выпустили под залог в 100 тысяч рублей.

Спустя 12 лет, в 1926 году, апелляционный суд в Варшаве также признал Биспинга виновным в убийстве в состоянии аффекта и вновь приговорил к заключению на 4 года. Но почти сразу Биспинга амнистировали.

5 мая 1928 года состоялся еще один апелляционный суд. Эксперты Леон Ваххольц и Гржыво-Домбровский доказали, что у барона была больная рука и он не мог драться и стрелять прицельно. Иван Биспинг был полностью оправдан.

До начала Второй мировой войны Ян Биспинг жил в своей усадьбе в Массолянах под Гродно. В сентябре 1939 года он и его семья пытались выехать в Польшу, однако были схвачены НКВД. Барона то ли расстреляли, то ли отправили в Сибирь, а его родственников арестовали, но потом выпустили, и они смогли уехать.

Князь Владислав Друцкий-Любецкий был похоронен возле своего дворца в Щучине.