Как сложилась судьба парня с известного жизнеутверждающего фото студенческого марша-2020?

Когда силовики уже вцепились мертвой хваткой в Дмитрия Кривоноса на марше студентов 1 сентября 2020 года, он решил не драматизировать и начал позировать фотографам. Так появился один из культовых снимков того времени. Наша Ніва узнала, чем живет Дмитрий сегодня.

«Я тебя запомнил, и мы еще встретимся»

Дмитрий был студентом БНТУ, от диплома энергетика его отделял один год обучения, как жизнь круто развернулась.

«Честно говоря, я не интересовался политикой до 2020 года, пока не начался ковид. Тогда я сам заразился, нас перекинули в отдельное общежитие (это, кстати, произошло достаточно поздно, когда уже люди массово начали болеть).

Пандемия показала, как наше государство отвечает на подобные вызовы. Ноль реакции от Лукашенко и администрации, только что это миф и байка, что само пройдет. В то время как волонтеры своими силами закупали маски для госпиталей. Это вызвало возмущение: как такое возможно?»

Во время болезни у Дмитрия появилось больше свободного времени, которое он потратил на просмотры видео политической тематики, заполняя информационные пробелы. К выборам он подошел подготовленным, и события 9-11 августа только укрепили его убеждение, что действующую власть надо менять: он участвовал в протестах и присоединился к студенческому движению, которое, среди прочего, ярко проявило себя на улицах 1 сентября, в День знаний, когда и было сделано это фото.

Дмитрий вспоминает, что в тот день немного опоздал на студенческий марш, потому что утром поехал на ТЭЦ, чтобы забрать подтверждение пройденной летом практики.

«Я присоединился к колонне, когда она уже прошла БНТУ, доставал флаг. Вскоре ко мне подошел мужчина, который на фото в костюме. Он сказал: «Я тебя запомнил, и мы еще встретимся. Я только отмахнулся: мол, не мешайте нам отстаивать свои права. При этом милиционер продолжал за мной следить. И мы с ним действительно встретились позже в Советском РУВД: в подвале, в котором нас поставили вдоль стены в ожидании дальнейшей участи».

Дмитрий говорит, что по сегодняшним меркам ему сильно повезло: при задержании его только потягали за ухо. А перед проверкой в отделении он успел удалить свой телеграм, поэтому все обошлось 10 сутками за пикетирование и штрафом по второму протоколу — за неповиновение требованиям сотрудников милиции.

«На отчислении всем парням вручали повестки в армию»

«Тогда еще не было практики и понимания, что даже за фото в итоге будут давать куда более серьезные наказания. В жодинском изоляторе запомню обыски каждое утро: нас выводили на коридор, и, если ты что-то говорил не так или улыбался, могли дубинкой пару раз по ногам пройтись. Выйдя после суток, я еще месяц учился в университете. За это время ко всем, кого когда-либо задерживали, приезжал участковый, проводил профилактические беседы. Преподаватель Леонид Тарасевич все пытался меня напугать, мол, я понесу еще ответственность за свои действия, на собраниях преподавателей он акцентировал, что за мной нужно тщательно следить.

И потом меня отчислили вместе с 50 другими студентами — приказом ректора, в один день. В том же классе, где нам отдавали выписки, сидел представитель военкомата и сразу вручал повестки тем, кто был годен».

Дмитрия это не касалось. Это, можно сказать, сыграло на пользу в его биографии уже второй раз.

«Когда я только закончил школу, не знал, куда поступать. А мама настаивала, чтобы я пошел в милицию. И я даже прошел медкомиссию в Пинске, но уже в Бресте меня дальше по состоянию здоровья не пропустили: у меня аномалия прикуса, с которой я был негоден к службе и в армии», — так Дмитрий не прошел кастинг в милиционеры и оказался среди будущих энергетиков.

Что, кстати, тоже произошло по маминой подсказке: «Энергетик звучит солидно! Будешь человеком!»

О выезде из Беларуси не знала даже мама

Вскоре после отчисления из БНТУ Дмитрию позвонили — вызвали на разговор в ГУБОПиК.

«Я названный по телефону адрес, наверное, запомнил на всю жизнь: Розы Люксембург, 101, управление ГУБОПиКа. Мне позвонили около 15 часов, и уже через четыре часа я сидел в автобусе на Киев».

О выезде Дмитрия не знала даже мама — всего пара знакомых.

«У нас с мамой был довольно тяжелый разговор еще после того, как меня задержали. Но я тогда ей объяснил, что не изменюсь, не отступлю».

В Украине парень оформил гуманитарную визу в Польшу и приехал учиться туда по программе Калиновского.

«Помню, что подался на программу в последние дни, еще будучи в Беларуси. Не хотелось этого делать: считал, что вот-вот все закончится, не надо будет уезжать. В итоге пять месяцев учил польский язык, сдал на B2. Мне прислали около восьми страниц со списком разных университетов и политехов, которые были готовы меня принять на бесплатное обучение. Я выбрал город Ополе рандомно: просто понравилось название.

Но к выбору специальности подошел более ответственно. У меня была возможность пойти дальше по инженерному пути, но я решил разобраться в том, как так случилось, что в 2020 году мы оказались в такой ситуации, поэтому выбрал политологию. Мне очень понравилось на первой ступени, и теперь я в магистратуре — там тоже все очень интересно», — рассказывает Дмитрий.

Если не получится с политологией — пойдет в шеф-повары

Парень входит в ряды участников студенческого самоуправления, помогает организовывать в университете различные мероприятия. Параллельно работает в пиццерии и признается, что готовка еды — это одно из его любимых занятий.

«Я еще в Беларуси подрабатывал в KFC, потом в пабе. И мне это действительно нравилось. В Польше были разные подработки, но именно в пиццерии я уже второй год. И если буду менять место работы, то снова все равно на сферу питания».

Дмитрий не исключает даже, что если не сложится с политологией, пойдет в кулинарную школу и будет прокачивать скилы в этой сфере.

«Глядишь — и мишленовскую звезду однажды получу», — улыбается он.

Эмиграция отобрала дружбу и не дала попрощаться с биологической матерью

Эмиграция принесла парню как новые знания и умения, так и потери. Так, один из лучших друзей по своей инициативе прекратил с ним коммуникацию.

«Мы с ним сначала переписывались, а потом он попросил ему больше не писать, написал, что меня не знает. Такое бывает. Обидно, конечно, мы были очень хорошими друзьями, знали друг о друге почти все. Но в сегодняшних реалиях это нормальная ситуация, я считаю».

В 2021 году умерла биологическая мать Дмитрия, на похороны которой он не смог приехать (даже после отъезда силовики писали парню в вайбере и «ВКонтакте», но он сразу их блокировал).

«Я с семи лет рос в приемной семье. Так получилось, что у родной матери, кроме меня, были еще два сына и две дочери. Она нас воспитывала одна, работала в разных колхозах дояркой, мы часто переезжали из одной деревни в другую, и условия нашего жилья были плохими. Также в определенный момент одна из сестер начала прогуливать уроки, ссорилась с учителями — в итоге на нас вызвали социальные службы, они приехали просто к школе и забрали нас в Дом ребенка. Так повторялось несколько раз, пока мать не лишили родительских прав».

Во всех сегодняшних реалиях Дмитрий старается искать позитив.

«Нравится вот во время работы, что голова выключается от всего на свете, и время быстро бежит. Недавно получил наконец карту побыту (вид на жительство в Польше. — НН), планирую поехать в какую-нибудь страну в путешествие».

При этом он признается, что время от времени чувствует злость на то, что его вынудили уехать из любимой страны.

«Вопрос, вернусь ли я, — вопрос времени, — говорит он. — Когда, конечно, я найду, чем заниматься, когда мои знания и навыки там потребуются, когда будет необходимость в моей персоне при строительстве страны. Но я думал о том, что этого может и не быть. Так или иначе, всем нам желаю терпения, чтобы дождаться момента, когда мы все вернемся и все встретимся».