«Отключили горячую воду, сами смотрели в глазок и смеялись». Экс-политзаключенный рассказал о жодинской тюрьме, где держат Тихановского

На сегодня в следственной тюрьме № 8 в Жодино удерживаются как минимум 19 политзаключенных: Сергей Тихановский, Денис Ивашин, Игорь Олиневич и другие. Правозащитники не располагают полной информацией о всех политзаключенных в жодинской тюрьме. Но можно без преувеличения сказать, что в целом через нее прошли сотни политзаключенных. Там удерживаются как те, кто находится под следствием, так и те, кого перевели на тюремный режим. Бывший политзаключенный Михаил (имя изменено в целях безопасности), который до суда находился в жодинской тюрьме, рассказал правозащитному центру «Весна», как ее сотрудники издеваются и пытают узников и какие извращенные способы для этого используют.

Жодинская тюрьма №8. фото Алеся Лапицкого

Сразу по прибытии в тюрьму у Михаила изъяли много безобидных вещей, которые не несли опасности. На попытки Михаила узнать у сотрудников о причинах изъятия он получал странные ответы.

«Например, у меня изъяли кусковой сахар. Я спросил, почему забирают. Мне ответили следующее: „Вот ты положишь этот сахар другому узнику на глаза, нажмешь и выдавишь их“. Когда во время осмотра сотрудники дошли до пакетированных кофе и чая, их также забрали. Сказали, что фольгой от кофейного пакетика я могу ночью кому-нибудь порезать артерию.

Говорили, чтобы не задавал им „глупых“ вопросов. В их действиях невозможно было найти никакой логики».

Вместе с этим Михаилу разрешили пронести в камеру карандаши с ручкой, которые потенциально представляют большую опасность, чем сахар и пакетик кофе.

«Вы забираете кофе, но оставляете ручку. Если бы я действительно хотел кого-то травмировать, то ткнул бы ручкой».

Как рассказывает собеседник, среди сотрудников тюрьмы ему попадались как жестокие и бесчеловечные, так и нормальные.

«В Жодино был корпусный, который во время проверок всегда интересовался, как мы себя чувствуем, проверял, нет ли у нас следов побоев. Разговаривал максимально культурно. Каждый наш выход из камеры во время проверки он сопровождал словами: „Мне вас жаль, но держитесь“. Таких человечных сотрудников были буквально единицы. Они ничем нам не помогали, но главное, что не делали хуже».

Михаил вспоминает многочисленные примеры жестокого и издевательского отношения в отношении политзаключенных со стороны сотрудников СИЗО, которых было большинство.

«Иногда я спрашивал у контролера в коридоре, сколько сейчас времени. Помню, один из них ответил: «Без пяти минут, как ты пошел на *ер».

Бывший политзаключенный говорит, что им запрещали покупать продукты в местном магазине. Но отовариваться в хозяйственном отделе можно было без ограничений.

«С нами в камере сидел один айтишник, которому жена переводила на счет немало денег. Он всей камере покупал необходимые вещи: от туалетной бумаги до маек».

В следственной тюрьме Жодино узников водили в баню раз в неделю. Но душ был исключительно с холодной водой, говорит Михаил.

«Мы спрашивали у сотрудников, почему нам не дают горячий душ. Они говорили, что, мол, у вас нет денег, вы никак не задействованы в работе, поэтому горячая вода вам не положена».

Однажды во время мытья уже намыленным политзаключенным сотрудники тюрьмы без предупреждения отключили горячую воду, сами смотрели в глазок и смеялись, вспоминает собеседник.

«Это был единственный такой случай. Ребята поняли, что подобные издевательства будут продолжаться, и дальше мылись только в холодной воде».

В жодинской тюрьме на момент удерживания там Михаила работал надзиратель в звании майора, у которого на резиновой дубинке была наклейка со смайликом. Как рассказывали Михаилу другие узники, этот надзратель сопровождал узников, приговоренных к смертной казни, к месту исполнения наказания.

«Он издевался над другими политзаключенными. Когда заходил в камеру, заставлял всех обязательно отворачиваться к стене и носил маску. Как он сам нам говорил, чтобы после узники не встретили случайно его на свободе и не отомстили».

Как говорит Михаил, этот надзиратель неоднократно избивал в коридоре тюрьмы политзаключенного из Бреста Романа Агнищенко.

«Рома всегда мог ответить на оскорбления силовиков. Видимо, они решили напугать самого разговорчивого, чтобы боялись все другие. Его выводили на коридор, и мы всей камерой хорошо слышали, как Рому избивали».

Каждый день политзаключенных выводили в коридор на проверку. Их заставляли очень широко расставлять ноги. Тех, у кого не получалось, сильно избивали.

«Пол в коридоре выложен кафелем, каждый из которых 30 сантиметров. Нам приказывали расставлять ноги на ширину пяти плиток — полтора метра. Когда столько между ног не помещалось, сильно били по ногам, чтобы они разъезжались в стороны».

Во время проверки в коридоре заключенным приказывали стоять, опершись о стену согнутыми кистевыми суставами, ладонями к себе. Из-за того что в такой позе очень сложно стоять, узники начали опираться о стену кулаками — костяшками пальцев, говорит Михаил.

«Надзиратель заметил это и ударил дубинкой парня рядом со мной. Он тогда сказал заключенному: «Что ты стоишь по-европейски. Ты в Беларуси, становись по-беларусски». То есть опираясь на кистевые суставы».

Тех, кто становился во время проверки не так, как приказывали надзиратели, заставляли брать из камеры скрученный матрас и на вытянутых руках держать его перед собой неопределенное время. Фактически, заключенные стояли так до истощения, рассказывает Михаил.

«Когда во время проверки у кого-то из узников матрас падал с рук, его заставляли поднимать и снова стоять такое же время. И так продолжалось до тех пор, пока им не надоест издеваться над нами».

Дверь в камеру намеренно открывали совсем немного, а узников заставляли выбегать в коридор, говорит Михаил. Из-за этого сокамерники спотыкались и падали.

«В дверях оставляли небольшую щель, из-за которой было сложно выбежать на проверку. В камере были зрелые мужчины с лишним весом, им было особенно сложно».

Каждую проверку надзиратели разбрасывали все рулоны туалетной бумаги, и те полностью раскручивались по всей камере. Сотрудники тюрьмы говорили, что якобы в бумаге могут быть спрятаны запрещенные вещи. По просьбе узников так не делать, они говорили: «Развивайте мелкую моторику рук. Скручивайте заново».

«Мы их скручивали, а они на следующий день их снова разбрасывали. Так продолжалось до того момента, пока мы всей камерой не психанули и всю ту бумагу, которую они нам раскрутили, не выбросили в коридор через кормушку».

После этого в камеру сразу забежали проверяющие, говорит Михаил. Узников вывели в коридор и начали избивать по ногам. Но после этого случая история с туалетной бумагой не повторялась.

Собеседник говорит, что ему запретили получать и присылать письма всем, кроме родственников. Михаил обращал внимание на то, что по правилам внутреннего распорядка он может переписываться без ограничений. «Ты же знаешь, в каком ты статусе находишься. Вам, политзаключенным, запрещено писать», — отвечал надзиратель Михаилу.

"Зеркало"