Запретив в служении протоиерея Алексея Уминского, настоятеля Храма Святой Троицы в Хохлах, РПЦ взяла не по чину, пишет политолог Владимир Пастухов.

Как-то сразу вспомнилось по этому поводу одно местечко из “Мастера и Маргариты” (кстати, сын преподавателя богословия, Булгаков был хорошо “в теме”). Вот оно:

“Чем хочешь ты, чтобы я поклялся? – спросил, очень оживившись, развязанный. – Ну, хотя бы жизнью твоею, – ответил прокуратор, – ею клясться самое время, так как она висит на волоске, знай это! – Не думаешь ли ты, что ты ее подвесил, игемон? – спросил арестант. – Если это так, ты очень ошибаешься. Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы: – Я могу перерезать этот волосок. – И в этом ты ошибаешься, – светло улыбаясь и заслоняясь рукой от солнца, возразил арестант, – согласись, что перерезать волосок уж наверно может лишь тот, кто подвесил?”

Как по мне, так запретить в служении может только тот, кому служат. А отец Алексей Уминский явно служил кому-то другому, но не Патриархии…

И в этом, собственно, все дело. Подобными, как им кажется, “крутыми” решениями РПЦ пилит сук, на котором сидит – то есть свою конфессиональную легитимность. Чем больше церковных диссидентов выталкивает она во внешний мир, тем быстрее в этом внешнем мире сформируется критическая масса клириков, которые создадут альтернативную “свободную православную церковь”. Новый раскол практически неизбежен, а Кирилл войдет в историю русской церкви как великий раскольник.

В принципе, создание свободной православной церкви будет исторически иметь весьма позитивное воздействие на развитие религиозной жизни в России. В некотором смысле этот шаг, как и многие другие шаги Кирилла, можно даже приветствовать. Заставь дурака Богу молиться - и он развалит окончательно то уродливое явление, которое больше напоминает гибрид отдела пропаганды и агитации провинциального райкома партии с местным оперуполномоченным Комитета госбезопасности, чем настоящую церковь.