Публицисты, обозреватели, историки – об интервью Путина Карлсону. Собрали избранное.

Анатолий Несмиян, публицист: «Путин сел на излюбленную им историческую тему и начал выводить претензии на владение Украиной еще со времен Рюрика. Что, конечно, полная ахинея, так как Россия вообще в ее современном виде была более-менее сформирована при Петре Первом, а до этого история России – это история земель и территорий, находившихся на месте нынешней России.

Какие могут быть «исторические» претензии у Москвы, образованной на полтысячи лет позже Киева, на территории бывшей Киевской Руси, неясно.

С тем же успехом такой же не совсем адекватный житель Киева может трясти чем угодно, доказывая историческую принадлежность восточных территорий Киеву на основании существования той самой Киевской Руси.

Как вся эта муть соотносится с современными Хельсинкскими соглашениями о нерушимости европейских границ, тем более неясно. С другой стороны, а что остается, чтобы обосновать какие-то не слишком здравые теории?

Примерно такого же качества и его утверждение, что нынешнее украинское руководство нелегитимно, так как ведет свою «родословную» от госпереворота 2014 года. Что не помешало тому же Путину признать Порошенко легитимным и законным президентом Украины в том же 2014 году.

Да и легитимность нынешнего российского руководства после госпереворота 1993 года тоже, мягко говоря, не бесспорна. Это все, что нужно знать о качестве и уровне исторических воззрений этого господина.

Политика – это всегда фиксирование сложившегося на данный момент статус-кво, после чего жизнь продолжается на основе такого признания. Бесконечный пересмотр прошлого – это постоянный цикл повторения прошлого, что непродуктивно и бессмысленно.

Кстати, это работает в обе стороны – теперь в любом случае «возвращение к границам 1991 года», на чем настаивает Киев, невозможно, когда дело дойдет до мирных переговоров, придется иметь дело не с тем, что было когда-то, а с тем, что есть сейчас.

Любой конфликт работает именно так. Если в нем нет победителя, приходится признавать существующее положение вещей и исходить из него. Исключение – тотальное поражение одной из сторон, которой победитель диктует условия. Но и здесь исторические претензии вторичны, победитель диктует то, что он может диктовать здесь и сейчас.

В нынешнем конфликте победителей не просматривается, а есть только проигравшие. Наверное, поэтому и приходится заниматься демагогией и трясти древними свитками. Других аргументов нет».

Александр Невзоров, публицист: «Путин завел привычную шарманку про нацистов в Украине, НАТО, «Минские соглашения» и далее по списку. Очень старался. На создание шумихи вокруг интервью Кремль потратил миллионы долларов.  Просмотры обеспечивают российские боты и Илон Маск.

На самом деле, что думает и говорит спятивший диктатор – никому не интересно».

Макс Бужанский, украинский писатель и депутат: «Если коротко, в интервью Карлсону Путин попытался объяснить американскому народу, однажды пославшему нафиг метрополию и выбравшему свободу, что послать нафиг метрополию и выбрать свободу – это плохо и чревато».

Я бы хотел увидеть у вас что-то, что не встретишь больше нигде – застенчиво признался Такер. Да запросто, самодовольно хмыкнул Путин, и кинул ему ссылку на телегу Дмитрия Медведева.

Александр Фридман, обозреватель, историк: «Путин утверждает, что российские войска вторгнутся в Польшу, если последняя нападет на РФ. А как Польше будет «нападать» на Россию? Примерно, как 31 августа 1939-го в случае с нацистской инсценировкой атаки на радиостанцию в Гляйвице?»