Американо-китайская торговая война вступает в новую стадию. В ответ на предпринятое США резкое повышение импортных пошлин на электромобили и ряд других товаров Пекин пригрозил принять все необходимые меры «для защиты своих прав и интересов».

Однако, как считает китаист Алексей Чигадаев, обе стороны боятся потерять рычаги влияния друг на друга и пока воздерживаются от по-настоящему радикальных мер. Китай не хочет ограничивать свой экспорт в США, а американские власти не торопятся вводить жесткие санкции против крупнейших китайских банков, пишет Forbes.

14 мая президент США Джо Байден объявил о резком повышении пошлин на товары из Китая, в том числе на сталь, компьютерные чипы, солнечные батареи и полупроводники. Пошлины на китайские электромобили вырастут сразу в четыре раза — с 25% до 100%.

Повышение пошлин и экспортный контроль, а также иные торговые ограничения и финансовые санкции — важные инструменты внешней политики США, в том числе и в отношениях с Китаем. При этом Вашингтон применяет санкции в отношении конкретных технологий и тарифов. Правило действует и на уровне персоналий — принимаются достаточно точечные меры в отношении конкретных китайских чиновников и компаний, без «ковровых бомбардировок» и масштабных отраслевых ограничений.

Нынешняя политика США в области экспортного контроля направлена на то, чтобы лишить Китай доступа к технологиям, в производстве которых США и союзники занимают доминирующее положение в мире. Но подобное влияние западных стран уравновешивается возможностью Китая навязывать партнерам издержки на других этапах производства и продажи — от упаковки до окончательной сборки электроники.

Непрямые ответы

В ответ на действия США Министерство торговли КНР пообещало, что «Китай примет все необходимые меры для защиты своих прав и интересов». 15 мая, во время регулярного брифинга, официальный представитель МИД КНР Ван Вэньбинь также заявил, что дальнейшее повышение тарифов в отношении Китая со стороны США является ошибкой и приведет лишь к тому, что американские предприятия и потребители понесут еще большие потери. Представитель МИД призвал американскую сторону соблюдать правила ВТО и немедленно отменить меры по повышению тарифов.

Новые пошлины ограничивают импорт сравнительно небольшого количества товаров, общая стоимость которых в 2023 году составила около 4% от всего импорта США из Китая. Это в большей мере «оборонительные» пошлины от тех китайских товаров, которых на американском рынке пока не так много.

Действия администрации Байдена мало отличаются от действий администрации Дональда Трампа, которая и начала торговую войну с Китаем. До сих пор все введенные США ограничения либо почти не принесли пользы, либо нанесли ущерб американской экономике. В 2022 году внешняя торговля КНР и США, несмотря на напряженность между странами, выросла до 690,59 млрд долл., что стало новым историческим рекордом. Однако в 2023-м двусторонний товарооборот сократился на 11,6%. При этом США так и не удалось решить проблему отрицательного сальдо в торговле с Китаем, который экспортирует на американский рынок в разы больше, чем импортирует.

Как всегда, характер и масштабы ответа китайской стороны остаются неизвестными. Наиболее часто применяемые Китаем меры — замораживание активов, визовые запреты и запреты на сотрудничество с китайскими организациями — в основном направлены на физических лиц. Кроме того, Пекин может ввести экспортный и импортный контроль в отношении компаний. А вот возможности Китая по применению финансовых санкций пока остаются ограниченными, хотя вопрос о разработке правовой базы для них уже обсуждается. Список ненадежных субъектов (The Unreliable Entity List) и закон о противодействии иностранным санкциям (The Anti-Foreign Sanctions Law) — два основных документа, используемых Китаем для введения санкций. Однако китайские санкции часто представляют собой сочетание официальных и неофициальных мер.

Например, китайское правительство могло бы вызвать серьезные сбои в цепочках поставок многих товаров в США — надавить на своих экспортеров, логистических операторов, притормозить проведение платежей, — но пока на это не идет. Скорее всего, Китай не будет напрямую отвечать на новые американские пошлины и продолжит поиски иных рынков сбыта для товаров, попавших под ограничения. В данном случае важнее продать товары и получить прибыль, чем сделать больно американцам. Если же Пекин все-таки решится на соразмерные ответные меры, то они затронут примерно $6,2 млрд из $148 млрд американского импорта в КНР, отталкиваясь от статистики 2023 года.

«Ядерные» санкции

Китай предпочитает санкции, направленные против отдельных лиц, компаний или политических институтов. Такие меры вызывают нужный резонанс, но лишь в ограниченной степени влияют на экономику. Кроме того, они негативно воздействуют лишь на объект санкций и не затрагивают отрасль целиком — то есть можно вводить санкции с относительно небольшими затратами. Нередко Пекин даже не уточняет, какие именно меры включает санкционное давление. Объявляется список юридических и физических лиц, которые попали под санкции, но не раскрывается их содержание.

Теоретически Китай может использовать в качестве инструмента давления более мощные средства, например ограничить производство иностранных компаний на своей территории. Но экономический успех страны во многом обусловлен тем, что иностранные инвесторы производят в Китае продукцию на экспорт, и такой шаг стал бы выстрелом в ногу.

Вашингтон тоже не использует наиболее серьезные санкции против Пекина — к примеру, не вводит жестких мер в отношении крупнейших китайских банков. Отключение от расчетов в долларах лишило бы их возможности осуществлять международные трансакции, что причинило бы ущерб всей мировой торговле. США находятся в поиске баланса — использовать санкционные инструменты так, чтобы их воспринимали всерьез, но не настолько сильно, чтобы заставить Китай отказаться от долларовой системы и начать полноценную торговую войну. Кроме того, Вашингтон пытается сохранить рычаги влияния на случай прямой конфронтации с Китаем, например после начала военной операции китайской армии против Тайваня.

«Белорусы и рынок»