Аналитик Игорь Тышкевич — о том, почему после нашумевшего интервью ему совсем не смешно.

— Да, это выдумки, тараканы в голове Путина, — анализирует интервью российского правителя американскому блогеру Игорь Тышкевич на канале Ukrlife.TV. —  Но давайте подумаем, для кого предназначалось это интервью.

Путина можно называть выжившим из ума стариком, но от этого на фронте не перестанут стрелять, от этого россияне не перестанут пытаться захватить территорию Украины.

На мой взгляд, у интервью есть две ключевые группы. Первая — внутри самой России. Нужно было объяснить своему избирателю, своему электорату, зачем нужна эта война.

А прежде, чем определим вторую, ответьте на вопрос, много ли украинцев знают историческую подоплеку, например, конфликта между мусульманами, хорватами и сербами в Боснии, или конфликта в Судане, или войны в Мали и т.д.?

В этом и ответ по поводу второй части аудитории.

Много ли американцев, немцев, британцев, шведов, тех же чехов и даже словаков знают нашу версию истории Украины?

Украинские учебники, естественно, никто читать не будет. А интервью Путина будут смотреть точно так же, как читали интервью Гитлера перед Второй мировой войной. Потому что это интересно.

И вот для всех изложили российскую версию. И здесь главное не в исторической подоплеке, а в идеологической и политической конструкции.

Путин создает фундамент, на базе которого выстраивает тезисы, почему Россия воюет против Украины. Якобы это право России.

Несмотря на всю абсурдность содержания ответов Путина, аналитик не считает абсолютно провальным расчет российского правителя и честно указывает на ошибки Украины, допущенные на идеологическом фронте.  

— Мы пытались мобилизовать наших западных партнеров в 2022 году на эмоциональном уровне: есть более сильная страна, которая напала на более слабую, есть жертвы.

Но когда война переходит в затяжной формат, кроме эмоций должны работать и некие рациональные мотивы. Сейчас нашим партнерам интересно знать, сколько будет стоить поддержка Украины? Что выгоднее — поддерживать Украину, вложиться в свои вооруженные силы, либо и то, и то?

Каким будет сценарий выхода из войны, в конце концов, сколько она будет продолжаться?

И в формате рациональности Украина опоздала примерно на полгода, чтобы внятно объяснить союзникам, почему ее нужно поддерживать.

Мы должны были объяснить США еще полгода назад схему производства оружия, которая означает для них многолетние контракты, рабочие места и налоговые поступления. То есть это выгодно. То же самое с нашими европейскими партнерами.

Многим из них непонятно, что будет после войны. Формат развала России, исчезновения ее как «супердержавы» с зоной влияния некоторыми рассматривается как кошмарный сценарий, потому что последствия никем не просчитывались, не описывались, не анализировались. Во всяком случае не были представлены.

А пустота всегда пугает. И Украина не предложила здесь своего видения.

Естественно, когда война потеряла эмоциональный накал и Украина для западного избирателя, увы, отошла на второй план, возник логичный вопрос: раз вариантов завершения войны ни одной из сторон не видно, почему бы не заморозить.

И Путин, в том числе и своим интервью, играет на это.

Да, там напрашиваются достаточно интересные параллели со Второй мировой войной. Россия тоже якобы за мир, но ее якобы постоянно кто-то провоцирует, и поэтому она вынуждена воевать.

Та же самая логика. Но, к сожалению, как и в 1939 году, так и сейчас есть определенные группы политиков, которые согласны воспринимать эту логику. Особенно, когда в краткосрочной перспективе не видно окончания войны.  

Появляются мысли, если мы как-то где-то пойдем на уступки Путину, вдруг он успокоится. И здесь с нашей стороны есть недостаток рациональных алгоритмов, почему нас нужно поддерживать дальше.   

И этот недостаток видения будущего порождает страх перед распадом России. У кого-то есть страх перед завершением процесса, который сейчас идет, — усилением китайского влияния на РФ, — отмечает Тышкевич.

Аналитик уверен, что украинцы обязаны объяснить партнерам, к чему может привести вариант заморозки войны.  

— Когда все слышат слова Путина, мол, давайте заморозим, кто-то может подумать, а вдруг получится вернуться хотя бы в 2019 год.

Но заморозка означает, что Россия будет готовиться к следующему этапу войны.

Для России — это война не про Украину, а про геополитические амбиции. Она хочет доказать США, Китаю и остальным, что является одним из ключевых геополитических центров, условно, супердержавой. А этот статус определяют размер экономики, технологический уровень и военная сила.

По размеру экономики Россия давно не супердержава, с технологическим уровнем все еще хуже. У них осталась только военная сила.

Россия очень сильно потеряла и может потерять вообще все, если не выйдет победителем из этой войны, не выйдет с картинкой победы. Потому что в таком случае ее апелляция к военной силе тоже будет вызывать смех. Уже вызывает.

Соответственно, вариант заморозки либо мирных соглашений для РФ крайне важен и удобен. Параллельно она все активнее входит в Африку, демонстрируя, что может влиять и где-то еще.

Параллельно, так или иначе, она вовлечена как минимум в два конфликта на Ближнем Востоке и демонстрирует, что без ее участия эти конфликты не могут быть разрешены.

Этот тот же самый шантаж: демонстрация того, что Россия якобы имеет рычаги влияния на достаточно далекие географические площадки в мире, поэтому ее необходимо считать супердержавой.

Этот статус она хочет завоевать и в войне с Украиной. И Путин будет работать на заморозку, если не в этом году, то в следующем. И такой вариант тоже может допускаться частью наших партнеров. И Украина также должна это учитывать.

Поэтому интервью Карлсону нельзя воспринимать исключительно эмоционально. Необходимо думать, как его переиграть.

Самое простое — почему бы президенту Украины не прочитать публичную лекцию об истории своей страны, о том, почему мы воюем, за что.  

Ведь это и есть про будущее, это не про прошлое. Путин выстраивает на псевдоисторической базе конструкцию, что якобы Россия исторически обижена и сегодня якобы для сохранения вынуждена воевать. Посыл Путина — про сегодня, про настоящее.

А мы можем сделать посыл про завтра, тоже используя исторические аргументы. Наше видение будущего — оно вот такое.

Но мы об этом очень мало говорим. У нас есть только концепция, что война должна закончиться выходом на границы 1991 года. А концепция, что будет дальше, практически не озвучена, — говорит Тышкевич.